А. А. Кузнецов - о Всеволоде Большое Гнездо

ПРОСТРАНСТВО ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВЛАДИМИРСКИХ КНЯЗЕЙ

Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2019, № 4, с. 24–33
\\\\\\\—–Начало вырезки источник
По отношению к потомкам Юрия Долгорукого в историографии сложилось негласное мнение, что после Юрия Владимировича политика его наследников – детей и внуков – мельчает, суживается. Следовательно, сжимается и их историко-географический кругозор. Андрей Боголюбский воссел во Владимире и оттуда, как паук, по словам В.О. Ключевского, раскидывал свои сети на Русь. И только на Русь. К ней добавлялись лишь походы первого владимирского князя и его сына на булгар в 1164 г. и 1172 г. соответственно, а также апеллирование к Византии в спорах вокруг церковных организации и обрядов в Северо-Восточной Руси.

Всеволод Большое Гнездо, согласно общему негласному историографическому представлению (за редкими исключениями), свёл свою деятельность после 1176 г. лишь к Владимирскому княжеству и к Северной Руси. И только возможный брак князя с чехиней (на самом деле, с ясыней), дочерью чешского князя Шварна, как-то поддерживал представление о широком политико-географическом горизонте князя. Правда, молчание источников никак не позволяет встроить факт этого брака в какую-либо стратегию Всеволода. А уж его дети, погрязшие в усобицах, вообще не могли мыслить категориями вне княжества и пограничных земль.

Простое перечисление фактов биографий владимирских князей Андрея Юрьевича (Боголюбского) (1157-1174), Всеволода Юрьевича (Большое Гнездо) (1176-1212) и Георгия (Юрия) Всеволодовича (1212-1216, 1218-1238) опровергает этот стереотип.

\\\\\\\—–
У младшего сводного брата Андрея Юрьевича – Всеволода (Дмитрия) Юрьевича (Большое Гнездо) – личная география оказалась богаче. В 1161-1162 гг. он в 7-летнем возрасте вместе с матерью оказался в Царьграде, где византийский правитель дал одному его брату, Васильку, четыре города на Дунае, а другому брату, Мстиславу, – волость Оскалана (Аскалон, Ашкелон)^[1] Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 521. По предположению М.В. Бибикова, в записи Иоанна Киннама под 1165 г.: «В то же время и Владислав, один из династов в Тавроскифской стране, с детьми, женой и всеми своими людьми добровольно перешёл к ромеям. Ему была отдана земля у Истра, которую некогда василевс дал пришедшему Василику, сыну Георгия, который среди филархов Тавроскифской страны обладал старшинством» ^[2]Бибиков М.В. Византийский источник Иоанн Киннам о Руси
и народах Восточной Европы. М.: Ладомир, 1998., с.
67– русский князь Владислав мог обозначать Мстислава Юрьевича. На равных с этой версией приведены еще две: Владислав – это Василько Юрьевич или неизвестный русский князь ^[3]Бибиков М.В. Византийский источник Иоанн Киннам о Руси
и народах Восточной Европы. М.: Ладомир, 1998., с.
138-139, комментарии 237-244. Если верна первая версия, то Мстислав Юрьевич получил землю у Истра (Дуная). Тогда это противоречит русским летописям. Но, так или иначе, Мстислав и Василько Юрьевич оказались в Византии в то же время, когда там же пребывал и их самый младший брат и сын Юрия Долгорукого.

Будущий владимирский князь, малолетний Всеволод-Дмитрий (1176/1177-1212), находился рядом с матерью. Из Царьграда, судя по источникам (только по летописям), Всеволод с матерью никуда не уезжали. Лишь через 10 лет летописи отмечают Всеволода Юрьевича на юге Руси ^[4]Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 453. Для Византии в отношении Руси это было переломным временем. Византийский император Мануил I пытался наладить отношения с киевским князем Ростиславом Мстиславичем, чтобы нейтрализовать намечавшийся союз Венгрии с Галицким княжеством, которое имело виды на Нижнее Подунавье ^[5]Бибиков М.В. Византийский источник Иоанн Киннам о Руси
и народах Восточной Европы. М.: Ладомир, 1998., с.
132-134, комментарии 203-209. В свою очередь, киевский князь боялся усиления Северо-Восточной Руси Андрея Боголюбского ^[6]Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Ру-си. М.: Наука,
1968. с. 193, которая ещё во времена Юрия Долгорукого ориентировалась на Византию. Во время пребывания Всеволода-Дмитрия в Византии при её активном участии происходила политическая переконфигурация Восточной Европы, и будущий владимирский князь был свидетелем тому.

Некоторое время отрок Всеволод-Дмитрий находился в Византии, а затем по каким-то своим соображениям и обстоятельствам (братья Мстислав и Василько остались в Византии или умерли к этому времени) во взрослом возрасте вернулся на Русь. Такой же шаг сделал и пле-мянник Всеволода – Ярослав Мстиславич. Они, судя по источникам, общались. Поэтому от Ярослава Всеволод должен был знать опосредо-ванно о тех землях, где находился его брат Мсти-слав – в Аскалоне ли, Нижнем Подунавье ли.

Ещё один важный аспект византийско-древнерусских перемещений княжича Всеволода был обусловлен и личными обстоятельствами. В 3-летнем возрасте потеряв отца, он, в числе других родственников, был изгнан Андреем Боголюбским из Залесской земли. Детство и ранняя юность Всеволода-Дмитрия прошли в странствиях и пребывании в Византии. Северо-Восточная Русь ему казалась чужой, не была родной по личному эмоциональному опыту. Наверное, и поэтому, вернувшись на Русь, Всеволод-Дмитрий и не помышлял о вокняже- нии там, не стремился туда. Власть старшего сводного брата Андрея во Владимире казалась незыблемой, никто из Рюриковичей не мог предвидеть его убийства в 1174 г. Вернувшись на Русь, Всеволод был среди князей на вторых ролях, что отразилось на его именовании уничижительным Дмитрок ^[7]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. 354 с. Он некоторое время находился в степном пограничье среди «конфедератов» (торков, берендеев), обороняя юго-восточные рубежи Руси, Киевщины от половцев. «Дмитрок» участвовал во многих военно-политических событиях первой половины 1170-х гг. на востоке от Киева. Вероятно, тогда он и познакомился со своей будущей же- ной-ясыней. Установление этого факта позволяет отказаться от «чешской» версии происхождения супруги Всеволода Юрьевича и исключить чешский вектор в его географическом опыте^[8]Кузнецов А.А. Жена Всеволода Большое Гнездо: ясское
(аланское) или чешское происхожде¬ние? // Вестник
Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского.
2016. № 2. С. 17-27.. Зато родственные связи с сёстрами жены обеспечили Всеволоду верность свояка – князя Ярослава Владимировича, долгое время тому назад направленного из Владимира на новгородский стол, и близость с другим свояком, из Чернигова. Ещё до брака сына черниговского князя на ясыне Всеволод Юрьевич выдвинулся с братом Михалком в СевероВосточную Русь именно из Черниговской земли. Брак Всеволода Юрьевича с незнатной и малоизвестной ясыней проливает свет на возможные политические и географические условия пребывания будущего владимирского князя на юге Руси. Христианские ясы (аланы) проживали не только в предгорьях Северного Кавказа, но ареал их обитания мог распространяться и на степи. Тогда и Половецкая степь домонгольской эпохи не выглядит однородным пространством номадов-язычников. И с этим опытом Всеволод станет владимирским князем и, кроме прочего, будет проводить политику в отношении половцев. А жена-ясыня новгородского князя Ярослава Владимировича, возможно, станет инициатором иконографии собора Спаса- на-Нередице, где будут представлены закавказские святые, популярные в Аланской епархии^[9]Кузнецов А.А. Два эпизода из биографии Ярослава Владимировича
// Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2007. № 3 (29).
С. 56-57..

Вокняжение Всеволода Юрьевича во Влади-мире произошло в определённой мере случайно, под влиянием нескольких факторов: гибели Андрея Юрьевича, решения двинуться с племянниками Ростиславичами и братом Михалком в Северо-Восточную Русь, побед Михалка и самого Всеволода над Ростиславичами, рязанским князем Глебом… В борьбе за власть в 11751178 гг. Всеволод во всех направлениях не раз пересёк всю территорию Владимирского княжества. Как указывалось выше, Всеволод Юрьевич не имел корней и душевной привязанности к княжеству своего отца, а потому он не был морально и эмоционально стеснён в своём утверждении в Залесской земле и своего права на Залесскую землю среди других Рюриковичей. В первом случае Всеволод Юрьевич применил, например, ослепление племянников Ро- стиславичей, практиковавшийся способ устранения политических соперников в Византии. Во втором случае Всеволоду Юрьевичу понадобилось силой добиваться доминирования в Рязанском княжестве, Новгороде и уравнивания в статусе с черниговскими Ольговичами, смоленскими Ростиславичами, с волынским князем Романом Мстиславичем. На рубеже XII-XIII вв. Всеволод Юрьевич уже претендовал на то, чтобы считаться «старейшим в Володимере племени» ^[10]Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 685-686. Однако именно изначально слабые позиции диктовали Всеволоду Юрьевичу необычные силовые решения, создающие у историков впечатление новых тенденций по усилению княжеской власти в раздробленной Руси.

Борьба за власть во Владимирском княжестве после убийства Андрея Боголюбского драматично отразилась на судьбе его сына Юрия (Георгия). Из грузинских и армянских источников известно, что после своей победы Всеволод Юрьевич изгнал племянника. Тот затем проявился у половцев, куда за ним пришли послы («сваты») от грузинской царицы Тамар. Последовали неудачный брак Юрия Андреевича с грузинской правительницей, его изгнание и попытки вернуть грузинский престол^[11]Еремян С.Т. Юрий Боголюбский по армянским и грузинским
источникам // Труды Ереванского госу¬дарственного
университета. 1946. Т. XXIII. С. 389-421.. В этой «одиссее» примечательно то, что после изгнания из Залесской земли Юрий обрёл пристанище у половцев. Это не случайно, поскольку они были его родственниками по отцовской линии. Андрей Юрьевич был сыном половчанки, и у родственников своей бабки Юрий нашёл приют. Данный факт показывает, насколько сильна была эта половецкая самоидентификация первого владимирского князя и его сына, причём лишь по роду Осеней. Очевидно, что она должна была сказываться на их политике в отношении Степи. Всеволод же, будучи сыном Юрия Долгорукого от второго брака (возможно, с представительницей византийской знати, если учесть благосклонное отношение к ней «царя», когда она прибыла из Руси), был чужд этой ориентации, имел другие этногеографические и родовые мировоззренческие ценности. На них мог повлиять и его брак с ясыней. К сожалению, древнерусские источники и источники зарубежного происхождения почти не предоставляют информации для изучения этого генеалогического и этнокультурного аспекта мотивации Рюриковичей домонгольской поры, в том числе и потомков Юрия Долгорукого.

Всеволоду Юрьевичу не удалось в полной мере добиться своих целей: признания его власти во Владимирском княжестве и узаконения этого среди Рюриковичей. Эти две претензии сошлись по отношению к Рязани и Новгороду. Рязанское княжество противостояло державному давлению Всеволода Юрьевича, и он вынужден был его оккупировать, пленить рязанских князей, их жён, епископа и даже часть населения ^[12]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 431-434. А с его, казалось бы, незыблемыми позициями в Новгороде в 1208-1209 гг. покончил Мстислав Удатный. Эти события показывают, что раздробленные русские земли на рубеже Х11-ХШ вв. не были готовы принять политическую практику владимирского князя, которая могла вдохновляться византийскими идеалами сильной централизо-ванной власти. Более успешными оказались действия владимирского князя по тому, чтобы уравняться с ключевыми силовыми центрами Руси – Смоленском, Черниговом и отчасти с Галицко-Волынским княжеством.

Подробные сведения о Галиче Всеволод Юрьевич мог получить ещё во второй половине 1170-х гг. В 1173 г. в Торческе у его брата Ми- халка (в тех же краях пребывал и Всеволод) по-явилась сестра Ольга с сыном Владимиром Ярославичем. Чуть позже Владимир Ярославич вернулся в родной Галич, а Ольга отправилась во Владимир^[13]Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 571. В 1179 г., когда Всвеолод прочно обосновался во Владимире, княгиня Ольга упомянута там в связи с рождением у брата дочери^[14]Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 613. В следующий раз летописи говорят о смерти в 1182 г. княгини Ольги, принявшей при постриге имя Ефросинья ^[15]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 389; 2, стб. 624. Кроме того, Всеволоду Юрьевичу довелось поучаствовать в судьбе племянника Владимира Ярославича, изгнанного боярами из Галича и попавшего в венгерский плен. В 1189 г. Владимир Ярославич «ускочил из Угор». Он добрался до «царя немецкого» (германского императора Фридриха Барбароссы). Тот, узнав, что русский князь доводится сестричечем великому князю Всеволоду Суздальскому, направил Владимира к польскому королю Казимиру. Казимир поспособствовал утверждению Ярослава в Галиче ^[16]Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 666. Владимир Ярославич, тем не менее, чувствовал шаткость своего положения и обратился к дяде Всеволоду Большое Гнездо за поддержкой, обещая находиться всегда в его воле. Всеволод Суздальский направил к русским князьям и к польскому королю послов, которые сумели до-биться обещания, что против Владимира Яро- славича никто не будет выступать^[17]Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 667.

В этой истории с галичскими родичами вла-димирский князь Всеволод Юрьевич действовал и как общерусский правитель, и как политик европейского масштаба.

Ещё одним способом воздействия Всеволода Юрьевича на общерусскую расстановку сил стало восстановление власти над Переяславлем (Южным, Русским) и важными ключевыми пунктами на юго-востоке Руси. В 1194 г. по указанию Всеволода III был возобновлен Остерский Городец – владение отца, разоренное его противниками в середине XII в. В 1197 г. Всеволод посадил в Переяславле епископа ^[18]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 412-414. В 1198 г. там умер племянник владимирского князя Ярослав Мстиславич ^[19]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 414-415, а в 1200 г. Всеволод Юрьевич туда направил своего сына Ярослава^[20]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 416. Тот успел вместе с волынским князем Ро-маном совершить поход на половцев. В 1205 г. Всеволод женил сына Ярослава на внучке Кон- чака – хана донских половцев, часто нападавших на Переяславль^[21]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 426. Изгнанием Ярослава из Переяславля черниговским князем Всеволодом Чермным начался конфликт последнего с владимирским тёзкой. Он завершился примирением соперников в 1210-1211 гг. свадьбой их детей и возвращением Переяславля под власть владимирского князя.

Даже неполный перечень фактов показывает, что Всеволод Большое Гнездо добился об-щерусского значения владимирского князя. Его военно-политическая воля достигала практически всех земель раздробленной Древней Руси (кроме Полоцкого, Турово-Пинского княжеств). Борьба за это доминирование, время, потраченное на неё, не дали в полной мере проявиться ещё одному стремлению Всеволода III – претендовать на Киев. Основания для этого были: в 1173 г. младший сын Юрия Долгорукого недолго занимал киевский престол^[22]Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей
(ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998.,
стб. 570. Данный прецедент формально его уравнивал с князьями Чернигова, Смоленска, Владимира- Волынского и дал правовую возможность сыну Ярославу в 1236 г. вокняжиться в Киеве.
Вовне Руси, кроме отношений с европейскими государями, Всеволод Юрьевич продолжал начатую Андреем Боголюбским на востоке экспансию в направлении Волжской Булгарии. В 1183 г. состоялся организованный Всеволодом Большое Гнездо грандиозный поход, в котором приняли участие залесские полки, дружины рязанских и муромских князей, сыновей черниговского (на тот момент киевского князя) и смоленского князей, племянника Изяслава Глебовича^[23]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 389-390; 2, стб. 625-626. Целью похода стал Великий город (на р. Большой Черемшан). На обратном пути Всеволод Большое Гнездо распорядился «пустить коней на мордву». Эта лапидарная фраза знаменательна тем, что впервые мордва упоминается в связи с внешней политикой владимирского князя. В 1185 г. Всеволод Юрьевич посылал рать на булгар во главе с воеводами^[24]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 400. В 1205 г. состоялся ещё один речной поход, организованный Всеволодом на Булгарию. Судовая рать дошла до Хомол, был взят большой полон и товар^[25]Симеоновская летопись // ПСРЛ. Т. XVIII. М.: Знак,
2007. с. 41.

При Всеволоде были основаны Устюг и Унжа^[26]Кучкин В.А. Формирование государственной территории
Северо-Восточной Руси в Х-Х1У вв. М.: Наука, 1984.
с. 9. Эти грады характеризовали движение Владимирского княжества на северо- восток. Унжа и Устюг были направлены и в сторону Заволочья, спорной территории Новгорода и Владимирского княжества. И если при Андрее Боголюбском отмечен лишь один поход сына Мстислава в Заволочье, целью которого, наверное, являлись трофеи, то при Всеволоде начинается колонизация этой земли. Возможно, с этим можно связать и поход меченоши владимирского князя на загадочную Тепру (см. статью Т.В. Гимона в этом номере)^[27]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 435.

Проявился Всеволод Юрьевич и в отношении иеротопии. По его почину был построен Дмитровский собор во Владимире, куда была доставлена «гробная доска» Дмитрия Солун- ского. Его жена возвела монастырь и церковь во Владимире^[28]Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских
летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры,
1997. стб. 424.
Сыновья Всеволода Юрьевича Большое Гнездо составили первое поколение природных, исконных владимирских князей. Они родились и выросли во Владимирском княжестве и являлись претендентами на его престол по праву рождения. Естественным ходом вещей за время владимирского княжения Всеволода Большое Гнездо в Залесской земле не осталось ни одного представителя потомства Юрия Долгорукого, кроме детей его младшего сына.

Ещё при Всеволоде Большое Гнездо произошло разделение княжества на ростовскую и владимирскую части. Ростовская земля была отдана Константину с детьми, а Владимирская – вместе с властью над младшими братьями – Ге-оргию (Юрию) Всеволодовичу [1212-1216, 1218-1238].

\\\\\\\—–Конец вырезки

Раздел
“Всеволод Большое Гнездо”

1. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 521
2. Бибиков М.В. Византийский источник Иоанн Киннам о Руси и народах Восточной Европы. М.: Ладомир, 1998., с. 67
3. Бибиков М.В. Византийский источник Иоанн Киннам о Руси и народах Восточной Европы. М.: Ладомир, 1998., с. 138-139, комментарии 237-244
4. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 453
5. Бибиков М.В. Византийский источник Иоанн Киннам о Руси и народах Восточной Европы. М.: Ладомир, 1998., с. 132-134, комментарии 203-209
6. Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Ру-си. М.: Наука, 1968. с. 193
7. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. 354 с
8. Кузнецов А.А. Жена Всеволода Большое Гнездо: ясское (аланское) или чешское происхожде¬ние? // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2016. № 2. С. 17-27.
9. Кузнецов А.А. Два эпизода из биографии Ярослава Владимировича // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2007. № 3 (29). С. 56-57.
10. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 685-686
11. Еремян С.Т. Юрий Боголюбский по армянским и грузинским источникам // Труды Ереванского госу¬дарственного университета. 1946. Т. XXIII. С. 389-421.
12. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 431-434
13. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 571
14. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 613
15. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 389; 2, стб. 624
16. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 666
17. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 667
18. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 412-414
19. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 414-415
20. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 416
21. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 426
22. Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998., стб. 570
23. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 389-390; 2, стб. 625-626
24. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 400
25. Симеоновская летопись // ПСРЛ. Т. XVIII. М.: Знак, 2007. с. 41
26. Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в Х-Х1У вв. М.: Наука, 1984. с. 9
27. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 435
28. Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. стб. 424