Худ. Е. М. Арсеньева, 1803
«Моя заздравная книжка на днях умножилась барышней, которую в честь старшего брата назвали Александрой. По правде сказать, я несравненно больше люблю мальчиков, нежели девочек…»[1]Данилова А. Александра // Пять принцесс. Дочери императора
Павла I. Биографические хроники. — М.: Изографус,
ЭКСМО-Пресс, 2001.
Секретарь императрицы Храповицкий записал мнение императрицы о внучке — «ни рыба, ни мясо», не нравилась ей и внешность княжны:
«Александра Павловна существо очень некрасивое, особенно в сравнении с братьями».
Сравнение с младшей сестрой Еленой тоже было не в её пользу: императрица отмечала, что полугодовалая Елена гораздо умнее и живее, нежели двухлетняя Александра
Детство и образование
Худ. Дж. Доу, 1821
Росла великая княжна Александра, как и ее сестры, в великолепных дворцах Гатчины и Павловска, принадлежавших родителям. «Мызу Гатчину с тамошним домом», как государыня назвала в соответствующем указе великолепный Гатчинский дворец, она пожаловала сыну, великому князю Павлу Петровичу, именно по случаю рождения Александры.
Построен он был по проекту итальянского архитектора Ринальди и принадлежал ранее Григорию Орлову, фавориту императрицы, который скончался за несколько месяцев до рождения ее первой внучки. Екатерина купила дворец у родственника Орлова, получившего его в наследство. Здоровый климат, роскошный парк, озера с прозрачной водой создавали особый колорит Гатчины.
Худ. Ф. К. Неелов, начало XIX в
Постепенно царственная бабушка изменила своё отношение к внучке. 12 марта 1787 года она писала Александре:
«Александра Павловна, приятно мне всегда, что ты умница, не плачешь, но весела; будешь умна, тобою будут довольны. Спасибо, что ты меня любишь, я сама тебя люблю.»
В свою очередь Александра Павловна была особенно привязана к бабушке. Екатерина отмечала:
«Меня она любит более всех на свете, и я думаю, что она готова на всё, чтобы только понравиться мне или хоть на минуту привлечь моё внимание»[1]Данилова А. Александра // Пять принцесс. Дочери императора
Павла I. Биографические хроники. — М.: Изографус,
ЭКСМО-Пресс, 2001
Воспитанием Александры Павловны, как и других великих княжон, занималась Шарлотта Карловна Ливен вместо со своей помощницей, дочерью инспектора Петропавловской немецкой школы в Петербурге — Елизаветой Вилламовой.
Худ. И. Б. Лампи, 1790
В обучении великая княжна была очень старательной. В 1787 году Мария Фёдоровна с гордостью писала о четырёхлетней дочери:
«продолжает быть прилежной, делает заметные успехи и начинает переводить с немецкого»[2]Карнович Е.П. Палатина венгерская Александра Павловна
// Замечательные и загадочные личности XVII и XIX
столетий. — Л.: СМАРТ, 1990..
Худ. И. Б. Лампи, 1790-е
В 1790 году в своём письме к барону Гримму Екатерина дала такую характеристику внучке:
«… Третий портрет представляет девицу Александру. До шести лет она ничем не отличалась особенным, но года полтора тому назад вдруг сделала удивительные успехи: похорошела, выросла и приняла такую осанку, что кажется старше своих лет. Говорит на четырёх языках, хорошо пишет и рисует, играет на клавесине, поёт, танцует, учится без труда и выказывает большую кротость характера»[1]Данилова А. Александра // Пять принцесс. Дочери императора
Павла I. Биографические хроники. — М.: Изографус,
ЭКСМО-Пресс, 2001.
Миловидную, с большими карими глазами и слегка вьющимися белокурыми волосами царскую внучку не считали красавицей, но всех подкупали ее манеры, плавность движений, походка и нежный голос. Начиная с тринадцатилетнего возраста Александра увлеклась переводом иностранных текстов на русский язык. Два ее перевода с французского были даже напечатаны в сборнике «Музы», что вызвало особую гордость Екатерины. Августейшая бабушка была уверена, что такое «сокровище» русской короны может украсить собой любой европейский трон. И решила не медлить с царственным браком.
Неудачная попытка организовать брак с королём Швеции
В 1794 году императрица Екатерина II начинает задумываться о дальнейшей судьбе великой княжны. В письмах тех лет Екатерина высказывает идею о привлечении в Россию «безземельных принцев», которые после женитьбы на её внучках, получили бы положение и средства для жизни на новой родине:
«… старшей пора замуж. Она и вторая сестра — красавицы. В них всё хорошо, и всё находят их очаровательными. Женихов им придётся поискать днём с огнём. Безобразных нам не нужно, дураков — тоже; но бедность — не порок. Хороши они должны быть и телом и душой»[1]Данилова А. Александра // Пять принцесс. Дочери императора
Павла I. Биографические хроники. — М.: Изографус,
ЭКСМО-Пресс, 2001.
Худ. К. Эльдер
Александру Павловну начали обучать шведскому языку, а также подготавливать к мысли о будущем муже. Но по двум вопросам стороны не могли достигнуть соглашения: вероисповедание будущей королевы и выдача шведам Армфельта, участника заговора против герцога, скрывшегося в России. В отместку регент начал вести переговоры о браке Густава с принцессой Мекленбург-Шверинской. Ещё ничего не зная о происках кузена, императрица писала в апреле 1795 года барону Гримму:
«Девица моя может терпеливо ждать решения своей участи до совершеннолетия короля, так как ей всего одиннадцать лет. Если же дело не уладится, то она может утешиться, потому что тот будет в убытке, кто женится на другой. Я могу смело сказать, что трудно найти равную ей по красоте, талантам и любезности. не говоря уж о приданом, которое для небогатой Швеции само по себе составляет предмет немаловажный. Кроме того, брак этот мог бы упрочить мир на долгие годы»[1]Данилова А. Александра // Пять принцесс. Дочери императора
Павла I. Биографические хроники. — М.: Изографус,
ЭКСМО-Пресс, 2001.
1 ноября 1795 года шведский двор объявил о заочной помолвке, а в шведских церквях начали служить молебны о здравии Луизы Шарлотты. Уязвлённая Екатерина встаёт на защиту внучки:
«Пусть регент ненавидит меня, пусть ищет случая и обмануть — в добрый час! — но зачем он женит своего питомца на безобразной дурнушке? Чем король заслужил такое жестокое наказание, тогда как он думал жениться на невесте, о красоте которой все говорят в один голос?»[1]Данилова А. Александра // Пять принцесс. Дочери императора
Павла I. Биографические хроники. — М.: Изографус,
ЭКСМО-Пресс, 2001
Худ. В. Л. Боровиковский, 1796
Но императрица не ограничилась лишь словами: она отказалась принять барона Шверина, прибывшего с сообщением о помолвке, на границу с Швецией был отправлен Суворов «для осмотра крепостей», в Стокгольм направлен генерал-майор Будберг с целью помешать этому браку. Шведский двор уже ожидал приезда невесты, но король вдруг передумал жениться. В апреле 1796 года переговоры о «русском браке» возобновились, императрица Екатерина пригласила Густава Адольфа посетить Петербург.
Густав Адольф и герцог Карл инкогнито под именем графов Гаги и Вазы приехали для свидания с невестой. В их честь был устроен ряд блестящих праздников.
25 августа 1796 года Екатерина писала сыну Павлу Петровичу, неотлучно пребывавшему у себя в Гатчине:
«Вчера после обеда я вышла в сад и села на скамью под деревом. Молодой король пришел туда же и сел подле меня… После некоторых приветственных слов и небольшого замешательства он очень ясно высказал мне свою склонность к Вашей дочери и свое желание получить ее в супруги, если она не будет против».
Король пленился красотой и образованием княжны и снискал, в свою очередь, и её расположение. Увлечение короля было очевидным: он танцевал с нею многие танцы, дружески разговаривал.
Худ. Э.Виже-Лебрен, 1796
«Все замечают, что его величество всё чаще танцует с Александрой и что разговор у них не прерывается… Кажется и девица моя не чувствует отвращения к вышеупомянутому молодому человеку: она уже не имеет прежнего смущённого вида и разговаривает очень свободно со своим кавалером»[1]Данилова А. Александра // Пять принцесс. Дочери императора
Павла I. Биографические хроники. — М.: Изографус,
ЭКСМО-Пресс, 2001.
25 августа 1796 года Густав просил у императрицы разрешения жениться на великой княжне, если она не будет против. Однако его волновал вопрос веры будущей королевы. На празднике у генерал-прокурора Самойлова:
«Он заговорил о том, что по долгу честного человека он обязан объявить мне, что законы Швеции требуют, чтобы королева исповедовала одну религию с королём.»
Лишь 2 сентября Густав согласился с тем, чтобы Александра Павловна сохранила православную веру. Шведский посол Стединг официально попросил руки великой княжны. Жених посетил отца невесты и побывал вместе с ним на манёврах, которые любил устраивать будущий император. Помолвка должна была состояться 11 сентября в Тронном зале Зимнего дворца. Однако, когда утром стороны уже собрались подписать брачный договор, то оказалось, что в нём нет статьи о свободе вероисповедания великой княжны, исключённой по приказу шведского короля. Уговоры русских посланников ни к чему не привели: король заперся в своей комнате. Императрица Екатерина II, придворные и Александра Павловна в наряде невесты ждали его более четырёх часов. После сообщения об окончательном отказе короля, с императрицей случился легкий апоплексический удар, Александра Павловна в слезах находилась в своей комнате, собравшимся объявили, что помолвка отменяется из-за болезни короля.
«Они простятся с вашими сыновьями и их супругами, но ваши четыре дочери должны быть все нездоровы простудою».
6 ноября скончалась императрица Екатерина, и вопрос о браке решался уже новым императором Павлом I. Но, несмотря на все попытки, главный вопрос — о вероисповедании великой княжны — не был улажен, и переговоры о браке были прекращены.
Худ. В. Л. Боровиковский, 1796
Вскоре императорской чете был нанесён новый удар. Густав выбрал невестой младшую сестру великой княгини Елизаветы Алексеевны (ставшей ранее женой сына Павла I – Александра) — принцессу Фредерику Баденскую. Мария Фёдоровна обвинила в интригах великую княгиню и баденский дом, а Павел Петрович — позволял себе по этому поводу резкие и колкие выходки против невестки.
В 1808 году началась последняя в истории русско-шведская война, в результате которой Швеция потеряла Финляндию. Страна пережила жесточайший экономический и финансовый кризис. В марте 1809 года армия свергла Густава IV Адольфа с престола. Он был изгнан из страны и закончил свои дни в Швейцарии.
Брак с эрцгерцогом Австрии
Через три года после первого сватовства, закончившегося неудачно для юной великой княжны, возник проект брака с австрийским эрцгерцогом.
По воспоминаниям современников, брат австрийского императора эрцгерцог Иосиф произвел при дворе очень хорошее впечатление как своим умом, так и знаниями. Получив достойное образование, он с юных лет находился на военной службе, достиг генеральского чина и участвовал в войнах с Францией. Палатином, то есть наместником, Венгрии, принадлежавшим к императорскому дому, австрийский эрцгерцог был назначен незадолго до своего визита в Россию.
австрийский эрцгерцог
Худ. И. Б. Лампи
Сватовство прошло успешнее, хотя не было того размаха торжеств. 2 февраля 1799 года состоялось обручение и бал. Позднее был подписан брачный договор, по которому Александре Павловне предоставлялась свобода вероисповедания.
Между тем император Павел I на помощь австрийцам послал экспедиционный корпус под командованием генерал-фельдмаршала Александра Суворова. Он уже готов был к вторжению во Францию. И не произошло это лишь потому, что не соответствовало корыстным планам австрийского правительства, которое прежде всего было заинтересовано в увеличении своих владений за счет северных итальянских территорий, завоеванных французами. Сделать это Австрия хотела при помощи российских войск. На правах союзника Вена всячески оттягивала наступательные действия русской армии в направлении Франции. Суворов вынужден был подчиниться. Несмотря на тяжелейшие условия, он повел свой корпус через Швейцарские Альпы. Но там, в Швейцарии, Австрия оставила российскую армию наедине с превосходящими силами противника. Потери были огромными, и только полководческое искусство Суворова спасло армию от полного уничтожения.
В итоге Россия разорвала союз с Австрией, а русские войска были отозваны из Европы. В такой ситуации жизнь русской великой княжны в атмосфере венского двора не врядли могла стать счастливой.
В октябре граф Ростопчин писал:
«Поверьте мне, что не к добру затеяли укреплять союз с австрийским двором узами крови. … Из всех сестёр своих она будет выдана наименее удачно. Ей нечего будет ждать, а детям её и подавно».
Худ. С. Тончи, 1800
Худ. В. Л. Боровиковский, 1798
При расставании с дочерью сильно волновался и Павел I:
«Он беспрестанно повторял, что не увидит ее более, что ее приносят в жертву. Мысль эту приписывали тому, что, будучи справедливо недоволен политикой Австрии по отношению к России, государь полагал, что вручает дочь своим врагам. Впоследствии часто вспоминали это прощание и приписывали его предчувствию»[2]Из мемуаров графини Головиной.
В момент прощания с родителями Александра потеряла сознание, и в экипаж ее внесли на руках.
В Вене великой княгине был оказан холодный приём. При представлении императору Австрии Францу она напомнила ему первую супругу Елизавету, которой приходилась племянницей. Её духовник отец Андрей Самборский писал:
«Воспоминание счастливого с ней сожития привело его (императора) в чрезвычайное смущение духа, которое огорчило сердце императрицы, нынешней его супруги. После сего возгорелось противу невинной жертвы непримиримое мщение…»
Супруга Франца Мария Терезия Бурбон-Неаполитанская возненавидела Александру Павловну, затравив её придирками, интригами и неприличными выходками. Доходило до того, что она запрещала Александре показываться на балах и в театрах. Очевидно, что властной Марии Терезии было страшно потерять влияние при дворе и внимание мужа, который осыпал новую обитательницу австрийского двора знаками уважения. В зависти императрица приказала Александре снять украшения и заявила, что она больше ни когда не сможет их одеть. Александра Павловна смиренно подчинилась. Ей было позволено только украшать волосы цветами.
В итоге супруга австрийского монарха настояла, чтобы эрцгерцог и его молодая жена отбыли в резиденцию в Офене, в столице княжества Венгерского. Но и там Александра пришлась по душе местной аристократии – в её честь проводились выставки и музыкальные фестивали. Это раздражало императорский двор. Когда Александра Павловна болела, к ней подсылались врачи, ничего не смыслившие в медицине. Более того, Мария Терезия позаботилась, чтобы её соперницу кормили из рук вон плохо. Супруг же Венгерской властительницы был внимателен к жене, но слаб характером, никак не отбивая нападок на неё. Сама же Александра Павловна предпочитала молчать о тяжести своей жизни и о постоянных недомоганиях.
Смерть
Когда же в Вене узнали о беременности палатины, неприязнь к ней еще больше усилилась. Жизнь великой княгини отныне протекала в атмосфере ненависти и вражды со стороны венского двора.
Об этих последних месяцах жизни Александры Павловны Самборский пишет так:
«Министры двора были объяты страхом оттого, что если палатина Венгерская разрешится от бремени принцем, то Венгрия непременно отложится от Австрии, создав собственную династию и государство».
Беременность протекала тяжело, её мучили приступы тошноты. Врач, направленный по приказу императрицы, «более искусен был в интригах, нежели в медицине, а притом в обхождении был груб»; повара готовили блюда, которые она не могла есть. Роды, продолжавшиеся несколько часов, измучили и ослабили великую княгиню. Самборский писал:
«Когда акушер приметил, что естественные силы великой княгини изнемогли, тогда представил он палатину о таковом изнеможении и получил от его высочества согласие употребить инструменты, которыми он и вытащил младенца, жившего только несколько часов».
Узнав о смерти дочери, Александра Павловна сказала:
«Благодарение Богу, что моя дочь переселилась в число ангелов, не испытав тех горестей, которым мы здесь подвержены».
На девятый день после родов Александре Павловне разрешили вставать, но к вечеру у неё поднялась температура, великая княгиня бредила. От послеродовой горячки Александра умерла 16 марта 1801 года.
«Я имел непоправимое несчастье потерять жену мою… Ее уже нет, и с нею исчезло все мое счастье…»
Иосиф еще не знал, что русский император не сможет прочесть это письмо – 24 марта 1801 года Павел I был убит в результате последнего дворцового переворота и на трон Российской империи взошёл его сын Александр I.
Сначала княжна Александра была захоронена на капуцинском кладбище, а позднее перезахоронена в деревне Ирём, недалеко от Буды, и на её могиле на средства императора Александра I построена православная церковь во имя мученицы царицы Александры.
При входе войск Наполеона в Венгрию, гроб с телом был эксгумирован и увезён в более безопасное место, но спустя время был возвращён.
В 20 веке захоронение вскрывалось неоднократно с целью грабежа. Останки Александры Павловны осквернялись. Последнее осквернение произошло в 1981 году, к месту захоронения проникли воры, гроб вскрыли и украли не только все украшения, но и погребальные одежды с Александры Павловны. Останки были перенесены в замок Будапешта и в православном храме их удалось повторно погребсти только в 2004 году
Загрузка...
